Марсианские шахматы - Страница 68

Ее пальцы сжали рукоять кинжала, но немедленно рука жениха перехватила ее руку и заставила выпустить рукоятку. Он предвидел ее намерение. Сквозь прорези маски она видела его глаза: ей казалось, что у него на лице улыбка. Несколько мгновений они стояли молча. Люди внизу в молчании затаили дыхание: происшествие у трона не осталось незамеченным.

Этот драматический момент был прерван грохотом распахнувшейся двери, ведущей в Зал Вождей. Все глаза повернулись в том направлении и увидели другую фигуру в дверном проеме – полуодетую и растрепанную фигуру О-Тара – джеддака Манатора.

– Стойте! – крикнул он и прыгнул вперед в проход к трону. – Хватайте самозванца!

Все взоры обратились к фигуре жениха у трона. Все увидели, как он поднял руку и снял с лица золотую маску. Тара из Гелиума широко раскрыла глаза и недоумевающе смотрела в лицо пантана Турана.

– Раб Туран! – раздались крики в зале.

– Смерть ему! Смерть!

– Подождите! Крикнул – Туран, выхватывая меч, так как дюжина воинов выступила вперед.

– Подождите! – прозвучал другой голос, старческий и дрожащий, и И-Гос, древний таксидермист, вышел вперед из толпы гостей и перед наступающими воинами поднялся на ступени трона.

При виде старика воины остановились: у всех обитателей Барсума возраст пользуется большим уважением, как у всех народов, чья религия строится на преклонении перед предками. Но О-Тар не обратил на него никакого внимания и продолжал двигаться к трону.

– Стой, трус! – воскликнул И-Гос.

Люди глядели на маленького старика в изумлении.

– Люди Манатора! – прокричал он своим тонким и пронзительным голосом. – Может ли править нами трус и лжец?

– Тащите его вниз! – крикнул О-Тар.

– Нет, пока я не кончу говорить, – возразил И-Гос, – это мое право. Я могу поплатиться за свои слова жизнью – я знаю это, и все вы тоже. Поэтому я требую, чтобы вы меня выслушали. Это мое право!

– Это его право! – как эхо, послышалось множество голосов с разных сторон.

– Я могу доказать, что О-Тар трус и лжец! – продолжал И-Гос. – Он утверждал, что смело смотрел в лицо ужасам в комнате О-Мая и не нашел там раба Турана. Я был там, спрятавшись за занавесами, и видел все. Туран скрывался в этой комнате – лежал в постели О-Мая, когда О-Тар, дрожа от ужаса, вошел в комнату. Туран, проснувшись, сел в постели, и в это время раздался испуганный крик. О-Тар вскрикнул и потерял сознание.

– Это ложь! – вскрикнул О-Тар.

– Это не ложь. Когда О-Тар вернулся из покоев О-Мая и хвастал своими подвигами, он собирался вызвать рабов, чтобы приказать принести питье. Он хотел ударить своим кинжалом в гонг, как делал это всегда. Все заметили это. А был ли у него кинжал? О-Тар, где кинжал, который ты брал с собой в комнату О-Мая? Ты не знаешь, а я знаю. Пока ты лежал без памяти от страха, я вытащил его из твоих ножен и спрятал среди спальных шелков на постели О-Мая. Он и сейчас там лежит, а если кто-то сомневается, давайте пошлем туда людей: они найдут кинжал, и все убедятся в лживости джеддака.

– Но что делать с этим самозванцем? – крикнул один из вождей. – Будет ли он все так же стоять безнаказанно у трона Манатора, пока мы спорим о своем джеддаке?

– Благодаря его отваге мы знаем о трусости О-Тара, – ответил И-Гос, – и благодаря ему у нас будет лучший джеддак.

– Мы сами выберем джеддака! Схватить и убить раба! – раздались крики из разных концов зала.

Гохан между тем внимательно прислушивался, как бы надеясь на что-то. Он видел, как воины, приближаются к помосту, где он стоял с обнаженным мечом, обхватив одной рукой Тару. И если его план не удастся, это будет означать для него смерть. И он знал, что Тара тоже умрет. Неужели все его усилия были напрасны?

Несколько воинов настаивали на необходимости отправиться в покои О-Мая и поискать там кинжал. Если его найдут, то это докажет трусость О-Тара. Наконец трое согласились пойти.

– Не бойтесь, – сказал им И-Гос. – Там нет опасности. Я часто бывал в этой комнате, а Туран спал там много ночей. Стоны и крики, напугавшие вас и О-Тара, издавал он, чтобы отпугнуть всех от своего убежища.

Полные стыда, трое вождей отправились на поиски кинжала О-Тара.

Теперь все взоры вновь обратились к Гохану.

Воины с обнаженными мечами приблизились к трону, но двигались они медленно, все видели этого раба на поле Джэтана и знали силу его оружия. Когда они достигли ступеней трона, откуда-то издалека донесся сильный гул, затем вновь и вновь, и Туран улыбнулся, вздохнув с облегчением. Возможно, в конце концов помощь в конце концов придет вовремя. Все находившиеся в зале прислушались. Теперь до их ушей донесся звук ружейных выстрелов, а сверху, с крыши дворца, послышался грохот.

– Что это? – спрашивали все друг друга.

– Большая буря пришла в Манатор, – предположил один.

– Не думайте о буре, пока не убьете вот этого врага, осмелившегося стоять у трона вашего джеддака! – настаивал О-Тар. – Хватайте его.

Но в это время шпалеры за троном раздвинулись, и из-за них выступил воин. Восклицания удивления и страха вырвались из уст воинов О-Тара.

– У-Тор! – воскликнули они. – Измена!

– Это не измена, – сказал У-Тор низким голосом. – Я привел вам нового джеддака всего Манатора. Не лживого труса, а храброго человека, которого вы все любите.

Он отступил в сторону, и другой воин вышел из прохода, скрытого за шпалерой. Это был А-Кор, и при виде его зазвучали возгласы удивления, восторга, гнева: все поняли, что произошел умело организованный государственный переворот. Вслед за А-Кором появились другие воины, пока помост не заполнился ими – все это были воины Манатоса.